obshalka

Газета.ru: "Все оттенки оранжевого"
1 Декабря 2006

Газета.ru: "Все оттенки оранжевого"Россия Газета.Ru

"Содружество независимых государств переживает третью стадию номенклатурного распада", пишет Вадим Дубнов в материале, опубликованном 1 декабря в российском интернет-издании Газета.ru.

Словно лукавый рок верстал календарь Содружества, едва не приурочив минский саммит к 15-летнему юбилею похорон советской страны. Назначенный на октябрь саммит будто специально для того и откладывался, чтобы прологом к нему стало торжественное крещение новорожденного Саакашвили президентом Ющенко - на совместной годовщине "розово-оранжевого" триумфа. Сезон перехода слякоти в снег для нашей интеграции вообще несет с собой целый шлейф неприятных воспоминаний. Взять тот же кишиневский саммит 97-го года, после которого впервые заговорили о кризисе СНГ и который Борис Ельцин характеризовал с афористичностью, явно выдававшей его знакомство с творчеством Виктора Черномырдина: "Саммит прошел успешно. В чем и загвоздка".

А теперь загвоздка не в том, что Лукашенко выгнал журналистов и что все наперебой опровергают провал. Дело в грузе юбилеев. 91-й - это в нашей истории полураспада не балтийский уход и рывок, который принято считать началом начал. Он из другой истории - истории постосоветской независимости, которая на самом деле Балтией и ограничилась. Наша история - это Кравчук и Назарбаев, Алиев и Шеварднадзе, Каримов и Ниязов. Номенклатурная общность, которая казалась залогом единства.

Кажущийся закат оранжевого дела стал началом третьей и на сегодняшний день последней стадией номенклатурного распада Содружества
Случившиеся революции были расценены как бреши, пробитые по чьему-то недосмотру, Саакашвили был сочтен выскочкой и горе-бонапартом, посягнувшим на общепринятые нравы, в общем, моветоном и насмешкой над самой идеей саммитов СНГ, на которых его надо было принимать как равного. Саакашвили и вся его гвардия свою политическую юность провели во вполне византийских университетах Шеварднадзе, а оранжевые революционеры с разной степенью комфорта находили себя на высших постах в правительствах Кучмы. Однако это почему-то в лучшем случае расценивалось как недоразумение, в худшем - как предательство. О том, что номенклатуре, как любому живому организму, присущи такие понятные процессы, как смена поколений, почему-то не думалось.

А когда подобные подозрения все-таки окрепли, пятнами по всему Содружеству пошла лихорадка оранжевых ожиданий.

Оказалось, что новая номенклатура появляется вне зависимости от экономических успехов, и такое бывает даже в Киргизии, что традиционный стиль постсоветского правления, обрекавший на интеграционистские проекты, обижает многих из тех, кому в главной семье по разным причинам места не нашлось. И раз так, то нечего и ловить на улыбчивых саммитах, незачем на них стремиться, шансы, выходит, летают по совсем другим траекториям, причем на совсем других широтах. А некоторые в процессе постижения новой политэкономии даже готовы были согласиться с тем, что правила, к которым их вынуждает жизнь, предполагают нормальные выборы и свободную прессу. Что, как показывают все имеющиеся революционные примеры, вовсе не подрывало в них номенклатурного начала.

Оранжевый процесс - только инструмент адаптации и возможной модернизации власти, и демократия отнюдь не является его заветной целью
Однако довольно быстро выяснилось, что там, где оранжевая революция могла произойти, она произошла, и неожиданности теперь могут быть только киргизского свойства. Анонсированный спустя год после Украины на очередную зиму оранжевый Казахстан не состоялся, как не состоялся еще через год такой Азербайджан. Сами подобные ожидания могли разделять либо самые восторженные, либо безмерно напуганные наблюдатели. Хотя и в Астане, и в Баку, казалось бы, тоже выросло новое номенклатурное поколение, стараниями своих властных учителей вытолкнутое в вынужденный квазилиберализм. И дело не только в том, что местные режимы оказались несколько более жизнеспособными.

Кажущийся закат оранжевого дела стал началом третьей и на сегодняшний день последней стадией номенклатурного распада Содружества.

Оранжевая революция не требует обязательного майдана. Оранжевая революция может происходить тихо, путем кропотливой работы со своей политической молодежью, даже с привлечением членов семьи в виде старшей дочери президента Казахстана. Оранжевая революция оказалась делом людей широких взглядов - настолько широких, что способны охватить всё.

Оранжевая революция и оранжевая контрреволюция вполне могут умещаться даже в одной голове, если это голова правильно чувствующего момент президента.

Немного недонабранные 100 процентов на выборах Назарбаева - это не аналогичные успехи Туркменбаши. Феномен Астаны во многом состоит как раз в согласии всех заинтересованных участников в том, что модернизировать нынешний проект должен тот, кто его начинал, - чтобы самим не ломать себе шею.

Наша история - это Кравчук и Назарбаев, Алиев и Шеварднадзе, Каримов и Ниязов. Номенклатурная общность, которая казалась залогом единства
Раньше это называлось конвергенцией. Молодой Алиев накануне своих парламентских выборов год назад устроил избиение отцовской гвардии, и это отчасти так: наследник более или менее окреп и кое-что уже мог себе позволить. Но жертвами разоблачения государственного переворота стали и молодые сподвижники президента - те, кто не только угрожал ему оранжевой революцией, но и лишал его самого монополии на подобные мероприятия в возможном будущем. Ильхам Алиев не умеет, как отец, получать удовольствие от каждодневного филигранного балансирования между привычкой к Востоку и западным расчетом. Эпоха балансирования вообще заканчивается. И этим открытием готов пополнить свой идейный арсенал даже самый братский "батька", которого в оранжевых пристрастиях не заподозришь никак. Но по мере расширения оранжевая часть спектра обретает удивительные местные оттенки.

Оранжевый процесс - только инструмент адаптации и возможной модернизации власти, и демократия отнюдь не является его заветной целью.

Во всяком случае в Белоруссии. В других местах бывает по-всякому. Например, демократическим путем возвращается Янукович. Совсем, правда, не такой, каким мы его запомнили два года назад.

Но одно требование к инструменту непреложно, дистанцирование от Москвы, точно так же, как непреложно 15 лет назад утвердить свою номинальную независимость. Тогда со страстью к интеграции. Теперь без нее. И этот процесс выглядит куда более системным, чем Тбилиси и Киев. Точно так же, как Тбилиси и Киев были в свое время более системными, чем некогда Балтия. И именно в силу этой системности наши бывшие и нынешние братья должны признать за нами все-таки одну несомненную заслугу. Не будь наше желание интеграции таким настойчивым, может быть, и не окрепли бы альтернативные мозговые полушария наших соседей и не ощутили бы они вкус пусть хоть какой-то модернизации путем постепенного растворения в чужом мире, а других способов модернизации в наших историях не бывает, что известно с балтийского 91-го.

Евразийская идея понемногу встает на ноги. Жаль только, что без нас.

Впрочем, время еще есть. Пока самым симметричным образом у большинства глав Содружества работают оба полушария. Что из этого получается, мы и наблюдали в Минске.

_________________
Я Родину свою люблю, а государство ненавижу!

А. Розенбаум