obshalka

Культурный неуют

Благодаря языку народы постепенно учились мыслить, и благодаря мышлению они постепенно учились говорить.
И. Гердер

У большинства моих сограждан с каждым днем все больше создается впечатление, что они живут в одной из самых тревожных стран, чьи города пронизаны культурным неуютом.

Одно из подтверждений этого — апрельское выступление на пресс-конференции министра образования и науки Ивана Вакарчука, где, отвечая на вопрос о языковой политике в южных и восточных областях страны, он сказал: «Я на итоговой коллегии министерства уже говорил, что государственным языком на Украине является украинский язык. Преподавание в высших учебных заведениях должно вестись на украинском языке». И добавил, что всем понятно, какой именно другой язык предстоит вытеснить украинскому — «речь идет не об английском языке».

Глава Минобразования считает, что в данном вопросе «не нужно истерии ни с одной, ни с другой стороны», просто русский язык нужно ликвидировать в вузах Украины совсем — что и будет сделано в течение трех лет.

Как же и где должны учиться половина украинцев, говорящих на родном для них русском языке? Почему половина населения должны доказывать свои права на язык и культуру?

А все дело в том, что «патриоты», ратующие за неньку-мову, не столько любят Украину, сколько ненавидят все, что связано с Россией. К примеру, будущие восьмиклассники со следующего учебного года будут учиться по программе, где нет вообще ни одного русского автора.

Может, этих авторов заменит современная украинская литература, о которой так лестно отзывается известный ныне украинский писатель Андрей Курков, давший интервью газете «Ужгородские ведомости» и следующим образом оценивший своих коллег по перу: «Нові українські письменники мені імпонують перш за все розкутістю, незакомлексованістю. Вони не засупонені в той офіціозний мундир, який так стискав класиків соцріалізму»?

Предлагаю ознакомиться с этой «розкутістю» и «незакомплексованістю». Вот, например, отрывок из нашумевшего бестселлера очень модного писателя Любка Дереша «Трохи пітьми»: «Б..дь! Навіщо я брешу собі? Навіщо продовжую брехати? Мені так х..ово, як не було ніколи. Мені хочеться вити вовком і накласти на себе руки просто зараз. Я розумію, що мені х..ово після вінта, чий відхідняк я намагався змазати трамадолом (наркотический анальгетик. — В. К.). Але дія трамадолу закінчилася вчора вночі близько третьої й перешла у середню, найвищу, фазу вінтового відхідняку. Мене пробило холодним потом і, щоб зняти страх, який навалився на мене, я под..чив, потім увімкнув комп'ютер і спробував подивитися фільм, вже не пам'ятаю назви, але це було якесь психодилічне г..но, від нього хотілося лізти на стелю».

На вопрос журналиста: «До якого стилю Ви б віднесли свою творчість?» — Любко Дереш ответил: «Бред сивої кобили, або психоделічні притчі».

А вот еще одна «суперзiрка» украинской литературы Ирена Карпа. Юрий Андрухович в предисловии к книге Карпы «Перламутрове порно (супермаркет самотності)» пишет: «Роман Ірени Карпи «Супермаркет самотності» геніальний».

Что же в самом романе? Что так привлекает господина Андруховича? А вот что: «журнальні дописи, анекдоти, каламбурні проколи (пардон, пришпили), лав сторіз, симпл сторіз, смішні і не зовсім історії, недоісторії, випадково надибані у себе на гард-диску, а також сновідіння, фільми, кліпи, цитати, натирені в інтернеті з понтом довідкові статті, віршики, казочки, ребра, цицьки, дула, ручки-ніжки і всяка тому подібна інтертекстуальність.

Загалом у всьому цьому панує той хаос, а висловлюючись культурніше, срач, який героїня роману так полюбляє розводити у своїх мінливо-змінних житлах і в якому так по-панківські хочеться бути — раз вона всіх нас до нього впускає».

Особенно Адруховича радует: «...коли (Карпа. — В. К.) пише про Москву, що це ідеальне місце для хапання зарази або що вона, Москва, горопашна, все чіпляє на себе дорогі прикраси і шикарне шмаття від провідних кутюр'є та тільки й надалі залишається товстодупою курвою на кривих ногах, мені, який колись у своєму житті писав «Московіаду», стає так любо-любо, неначе в Бога — наша справа не помре, і Мадонна житиме вічно».

А вот несколько авторских строк: «... танцівниця взяла ніж.

Інтересно, думаю я, з чого вона починатиме. Покремсає мені пику чи просто відріже цицьки. Так чи інакше, буде купа м'яса, крові і лімфи. А ще сполучної тканини. В цицьках же є жир? Мене ледь не знуджує від цієї думки...»

Должна заметить, что с трудом выбрала из данного сочинения эти строчки, т. к. почти весь текст изукрашен нецензурными словцами. Но ведь посредством литературы человек познает язык, который является неотъемлемой частью культуры...

А если обратиться к прозе мэтра современной украинской литературы Сергея Жадана? Предлагаю отрывок из отзыва Андрея Урицкого на его роман «Депеш мод»:

«В романе есть запоминающийся образ — рыба, выеденная изнутри пчелами: «рыба изнутри прямо выжрана этими хищниками, их там целый рой, какая гадость, думаю я, мертвая рыба, мертвая цыганская рыба, выжранная изнутри». Это, по сути, — символ современного мегаполиса, и это страшный символ современного человека, форма, лишенная содержания, пустота, пугающая пустота».

Еще фрагмент из романа этого же «мастера пера» «Anarchy in the Ukr»: «Есть несколько способов сравнительно безболезненно проехать 200 километров от Харькова до этого городка, славного тем, что в нем Владимира Николаевича Сосюру, будущего поэта-лауреата, не взяли в плен и не изрубили в мелкие непрезентабельные кусочки, чуть не лишив украинскую советскую литературу важных частей, например, его му..цких воспоминаний».

Проза названных и им подобных авторов заполнила книжные магазины Украины. Их кредо: обновить литературу с помощью «современных языковых средств». «Настало время расшифровать современный мир», — говорят «писатели», которым чужды стилистические каноны. Они считают, что пишут по-украински, и для них это — способ сопротивления якобы настойчивой опеке российского соседа и возможность высказать зарождающуюся национальную гордость.

Книги этих «писателей» делают страну более «открытой миру, поскольку самое главное для нынешней Украины — «научиться говорить, т. е. избавиться от психологических травм, причиненных, коммунистическим гнетом».

А где же украинский язык? И где найти грамотных украиноязычных преподавателей? Или каждый говорящий на галицком наречии может работать преподавателем вуза? А всех остальных преподавателей можно теперь обвинить в «недостаточном знании» «государственного языка»?

Отважусь сказать господину Вакарчуку, что началом любого дела должна быть постановка перед самим собой вопроса: «Зачем?..»

Украина сегодня — это государство, скатывающееся в тоталитаризм, выражающийся в навязывании одной мировоззренческой системы координат, одного языка, одной церкви, выпячивания одной, «титульной», нации.

На Украине происходит планомерное нарушение прав русских — составной части народа Украины. Постепенное уничтожение русского языка и культуры сделает их недоступными не только для русских, но и для украинцев. Наступление на двуязычие, которое является органичной и естественной средой существования человека, живущего на Украине, есть акт произвола, ограничивающий стремление граждан Украины к свободомыслию.

Последствия этого процесса не заставят долго ждать. Когда нарушаются права человека — это преступление, а когда нарушаются права народа — это самоубийство для любого государства.

к. пед. н., доцент
Валентина КАМЫШНИКОВА

_________________
Я Родину свою люблю, а государство ненавижу!

А. Розенбаум